Пациенты хосписа рассказали, о чём сожалеют перед смертью. Медсестра, которая 15 лет проработала с умирающими людьми,...

Лев, обязательно весь мир подождёт

Лев, ну так правильно, в психушке в которой ты работаешь санитаром, много не попутешествуешь)))

Sergey, потом его желудок заурчал и потребовал еды, и Анатолию разонравилось быть собой и он пошёл устраиваться на работу. На работе сидело Чудовище, которое принуждало его вести себя не так, как Анатолию хотелось бы, а так, как желало оно. И тогда, пораскинув мозгами, Анатолий понял, что настоящее Чудовище - это его организм.

Чудовище
Сначала оно подкрадывалось незаметно. Маленькое, милое, помещалось в кармане и звенело монетками. Первый велосипед, пахнущий свежей краской. Первые часы на руке. Они требовали капельку заботы, крошку внимания. Он и не заметил, как эти капли сложились в ручей, а ручьи — в огромную реку, которая текла из него прямо к ним, его вещам.
Потом пришло Большое Чудовище — автомобиль. Оно было блестящим, мощным, пахло не новизной, а властью. Но это была иллюзия власти, ведь на деле именно оно владело Анатолием. Оно пожирало его деньги, его время, его покой. Оно требовало жертв: часы в пробках, дни в сервисе, нервы в поисках парковки. Он служил ему, как жрец — ненасытному идолу.
Затем явился дачный монстр — шесть соток, превратившиеся из мечты о свободе в каторгу с бесконечным покосом, прополкой и ремонтом. Даже деньги на счету стали тихим, но навязчивым существом, шептавшим о курсах и рисках, крадущим ясность мысли.
Все эти «чудо-вещи» творили с ним странное, медленно превращая в существо, одержимое их обслуживанием. Они пожирали его разум, заставляя думать о себе, лелеять их, бояться их потерять.
Однажды вечером, вернувшись домой после трехчасового стояния в пробке, он посмотрел в окно на огненную реку машин и всё понял. Самое опасное чудовище — это то, что ты по ошибке считаешь своей собственностью.
Он начал Великое Изгнание. Продал машину. Подарил дачу. Упростил свои финансы до состояния простого инструмента, а не источника тревог. Его бывшие коллеги, встречая его, качали головами: «Толя, как ты живешь? Один, без ничего...».
Они не видели, что он не потерял, а приобрел. Они не видели, что сами находятся в рабстве у своих блестящих чудовищ, уверенные, что держат под ключом счастье, а на самом деле — сами сидят в клетке.
Теперь он жил в тихой квартире. У него не было почти ничего. Но в этой точке, в точке нуля владения, он впервые почувствовал не пустоту, а оглушительную наполненность.
Шум мира доносился до него как отдаленный гул. Он же наслаждался тишиной. Тишиной, которую он не купил, а вернул, отказавшись от всего, что ее крало.
У него не было ничего.
Но он стал владеть единственным, что имело значение.
Собой.
#sertrack