Когда-то «Титаник» считался вершиной роскоши и одним из крупнейших кораблей своего времени. Но современные круизные лайнеры во многом оставляют его далеко позади.
Длина «Титаника» была 269 метров, водоизмещение — около 46 тысяч тонн. Он мог взять на борт примерно 2,4 тысячи пассажиров и почти 900 членов экипажа. Для сравнения: лайнер Icon of the Seas компании Royal Caribbean имеет длину свыше 365 метров, весит более 250 тысяч тонн и вмещает более 7,5 тысяч пассажиров плюс 2,3 тысячи членов экипажа.
На «Титанике» в своё время поражали воображение лестницы, бассейн и богатый обеденный зал. Но современные суда предлагают куда больше: несколько бассейнов, аквапарки, американские горки, торговые центры и даже катки.
С безопасностью тоже всё изменилось. На «Титанике» было всего 20 шлюпок на 3,3 тысячи человек, поэтому места хватило далеко не всем. Сейчас же действуют строгие международные правила: спасательных средств должно быть достаточно для всех пассажиров и экипажа. Плюс современные корабли оснащены спутниковой связью, навигацией и системами прогнозирования погоды, что помогает избегать катастроф, подобных столкновению с айсбергом в 1912 году.
Если «Титаник» был чудом инженерии начала XX века, то современные круизные лайнеры — это настоящие плавучие города, где главное — развлечения, комфорт и безопасность.
Длина «Титаника» была 269 метров, водоизмещение — около 46 тысяч тонн. Он мог взять на борт примерно 2,4 тысячи пассажиров и почти 900 членов экипажа. Для сравнения: лайнер Icon of the Seas компании Royal Caribbean имеет длину свыше 365 метров, весит более 250 тысяч тонн и вмещает более 7,5 тысяч пассажиров плюс 2,3 тысячи членов экипажа.
На «Титанике» в своё время поражали воображение лестницы, бассейн и богатый обеденный зал. Но современные суда предлагают куда больше: несколько бассейнов, аквапарки, американские горки, торговые центры и даже катки.
С безопасностью тоже всё изменилось. На «Титанике» было всего 20 шлюпок на 3,3 тысячи человек, поэтому места хватило далеко не всем. Сейчас же действуют строгие международные правила: спасательных средств должно быть достаточно для всех пассажиров и экипажа. Плюс современные корабли оснащены спутниковой связью, навигацией и системами прогнозирования погоды, что помогает избегать катастроф, подобных столкновению с айсбергом в 1912 году.
Если «Титаник» был чудом инженерии начала XX века, то современные круизные лайнеры — это настоящие плавучие города, где главное — развлечения, комфорт и безопасность.
Павел Тонких
Он вяжет движенья, он давит на грудь,
Твой смех на бумаге. Застывший момент.
И прошлое, кажется, можно вернуть.
Оно оживает под скрежет гитар,
Где голос срывается в яростный крик.
И каждый аккорд — как смертельный удар
По хрупкому миру, что выстроен вмиг.
Мир выстроен из пожелтевших страниц,
Из строчек, что помнят тепло твоих рук,
Из памяти выцветших, стёртых границ,
Из боли, что замкнута в замкнутый круг.
Цемент этой песни — надёжный конвой,
Он держит в плену, не давая вздохнуть.
И я остаюсь в этом фото с тобой,
Где прошлое, кажется, можно вернуть.
Но прошлое — призрак, фантомная боль,
Что корчится в ритме тяжёлого бита.
Ему отведена лишь мёртвая роль
На плёнке, что временем напрочь избита.
А в уши врывается Numb, как набат,
Считая секунды до точки немой.
И я в этом прошлом пожизненный раб,
Закованный в музыку вместе с тобой.
Здесь Честера голос — мой собственный стон,
Пробившийся через молчания лёд.
И кажется, мир — это тягостный сон,
Где сердце разбито, но всё же живёт.
Оно ещё бьётся под тяжестью плит,
Под слоем цемента, что сковывал дни.
И каждый куплет мне упрямо твердит,
Что мы в этом кадре навеки одни.
Одни, в этой комнате, полной теней,
Где воздух пропитан пыльцою тоски.
И музыка делает только больней,
Сжимая виски, разрывая виски.
А в уши врывается Numb, как прибой,
Что бьётся о скалы разрушенных лет.
И я говорю сам с собой, не с тобой,
Шепчу в пустоту твой заученный бред.
Твой почерк танцует на белом листе,
Как будто бы завтра настанет опять.
Мы оба распяты на этом кресте —
На памяти, что не умеет прощать.
И скрежет гитар — это скрежет ключа
В замке, что захлопнулся раз и навек.
Я должен был встать, я хотел промолчать,
Но песня — живой, а не мёртвый калек
И пусть летят года, меняя всё вокруг,
Пусть новые герои зажигают залы,
Ты — наш бессменный, самый верный друг,
Чьи песни стали веры идеалом.
Фарида Хакимова
Петрович Новиков
Сергей Передельский
Томас Пашакинскас
Михаил Бондарев
Ильяс Каспарайтис
Елена Лукашина
Дмитрий Афанасьев
Elena Flowers
Дмитрий Афанасьев
Катюшка Гурина