Достоверных изображений Клепатры не сохранилось. Существует несколько античных бюстов Клеопатры, самым достоверным считается алжирский бюст Клеопатры, сейчас находящийся в Берлинском музее античности, созданный после её смерти по случаю свадьбы дочери Клеопатры. Одни ученые считают, что это бюст самой Клеопатры в её последние годы, другие считают, что бюст изображает не Клеопатру, а её дочь. Сохранились изображения Клеопатры на монетах, отлитых в её царствование, однако сложно сказать, насколько они отражают её действительную внешность.
Древнегреческий историк Плутарх, видевший портрет Клеопатры, в биографии Марка Антония описывает внешность Клеопатры так: "красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение ее отличалось неотразимою прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкою убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, — на любое наречие, так что лишь с очень немногими варварами она говорила через переводчика, а чаще всего сама беседовала с чужеземцами — эфиопами, троглодитами, евреями, арабами, сирийцами, мидийцами, парфянами… Говорят, что она изучила и многие языки, тогда как цари, правившие до нее, не знали даже египетского, а некоторые забыли и македонский".
Древнегреческий историк Плутарх, видевший портрет Клеопатры, в биографии Марка Антония описывает внешность Клеопатры так: "красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение ее отличалось неотразимою прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкою убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, — на любое наречие, так что лишь с очень немногими варварами она говорила через переводчика, а чаще всего сама беседовала с чужеземцами — эфиопами, троглодитами, евреями, арабами, сирийцами, мидийцами, парфянами… Говорят, что она изучила и многие языки, тогда как цари, правившие до нее, не знали даже египетского, а некоторые забыли и македонский".
Константин Медведев
/забудутся и текст, и мысли, и слова.
на смену им придут ненадобность и боли,
как что-то предсказуемо-обыденное, что ли,
где, кажется, мы вспомним истину едва/
Присядь, побудь, посиди, пожалься.
О, как давно я Тебя искал
И с целым миром один сражался
Среди морей и холодных скал,
Что так надрывно взывали к бою
За честь и совесть Твоей любви.
Но что же стало, скажи, с Тобою,
Раз днём и ночью сердца в крови?!
Присядь, побудь, посиди, пожалься.
Не лги, не смей, не зови, не надо.
О, сердце тут же изменит мне,
И, как во сне отхлебнувши яда,
Я смерть найду в молодом вине
Средь жарких роз и душистых лилий
На самом дне неживой судьбы.
Нам дорог путь отчуждений или
Мы так и станем, блуждая, быть?!
Не лги, не смей, не зови, не надо.
/где, кажется, мы вспомним истину едва,
как что-то предсказуемо обыденное, что ли,
на смену там придут ненадобность и боли.
забудутся и текст, и мысли, и слова/
/к_медведев/
Леонид Беляев
Виктория Винтер
Валерий Абрикосов
Константин Кашин
Аня Беллабатоновна
Татьяна Т
Николай Коптев
Галина Шульженко
Марк Ховинский