ПОЛЫНЬ Подсушивая слизь, Полынью мы прошлись На огненную высь За точку Шао Фу. За нею Лао Гун, Как птица Гамаюн, Зажгла сверканье струн У сердца на посту. Ладонный третий глаз Открыли мы для ласк Сквозь пламя, что на нас Открыл дворец труда, Где точка Хоу Си Подкатит на такси, Бравируя «Мерси!» И теплотой горда. Сань Цзяо третью часть Раскрыл, как счастья князь, Старанием гордясь, Стирая темноту Светильником ночным, Что раздувает дым В гримасы хлёсткий грим, Спасающий мечту. Цзу Тай Ян Пан Гуан Вздымает океан Неодолимых стран, Что странности везли По странствиям штормов И пене бренных слов, Закутанных в любовь, Где лгали короли. Схватившись за мираж, Наш страж вошёл в кураж, Кромсая «Отче наш!», Хватая Ого-го, В котором нужный галс Исполнил пошлый вальс, Не для отвода глаз, Для счастья своего.
Алексей Пьянков
Подсушивая слизь,
Полынью мы прошлись
На огненную высь
За точку Шао Фу.
За нею Лао Гун,
Как птица Гамаюн,
Зажгла сверканье струн
У сердца на посту.
Ладонный третий глаз
Открыли мы для ласк
Сквозь пламя, что на нас
Открыл дворец труда,
Где точка Хоу Си
Подкатит на такси,
Бравируя «Мерси!»
И теплотой горда.
Сань Цзяо третью часть
Раскрыл, как счастья князь,
Старанием гордясь,
Стирая темноту
Светильником ночным,
Что раздувает дым
В гримасы хлёсткий грим,
Спасающий мечту.
Цзу Тай Ян Пан Гуан
Вздымает океан
Неодолимых стран,
Что странности везли
По странствиям штормов
И пене бренных слов,
Закутанных в любовь,
Где лгали короли.
Схватившись за мираж,
Наш страж вошёл в кураж,
Кромсая «Отче наш!»,
Хватая Ого-го,
В котором нужный галс
Исполнил пошлый вальс,
Не для отвода глаз,
Для счастья своего.
Кирилл Кирдеев